Я скучаю по времени, когда я удовлетворяла все ожидания взрослых.
Я была умной не по годам, не надоедала, училась на пятерки.
А больше от меня ничего и не требовалось.

Во мне столько горечи и чувства утраты по этому поводу.
I wanna go through it and let go.

Боюсь, что никто не заменит тебя, но боюсь, что кто-нибудь всё же заменит.

Вчера он сказал, что слишком привык быть один, от этого не может так продолжать дальше…это честно, но очень больно. Три недели назад, просил попытаться начать все заново и снова сдался…честно, но чертовски больно.
Люди вокруг стали черствыми. Я очень хочу ошибаться, но меня окружает жестокость и эгоизм. Тогда он не подумал, что будет со мной, он думал только о своем состоянии…а я снова поломанная. Несите ответственность за чувства других. Если не уверенны, что все получится, то лучше не начинайте. Тогда я пережила целую неделю…сейчас мне снова предстоит прожить этот ад. Пройти через него, день за днем, пока не станет хоть немного легче. Знаю, что станет, но вот когда?!
И как же это символично получилось…сегодня ровно год как я прилетела, а в итоге оказалась там же, с теми же чувствами, такая же потерянная. Нужно слетать домой. Надеюсь хоть это поможет, но я не уверенна. Прошу, несите ответственность за тех, кого приручили😔

Летом перестала общаться с другом
Осень меня послала на хуй лучшая подруга
Я поссорилась вдрызг с родителями. Потому что я хочу чтобы они жили не в пыльной Москве а на природе, они же это воспринимают что я хочу от них избавиться
С работой хуита, я хочу уйти но новую искать нет сил
В личной жизни огромный жирный прочерк, только вот бывший мелькает непонятно зачем.
Я не знаю где взять силы чтобы что-то исправить. Хотя бы найти нормальную работу.

Небо - цвета суицида.

Я закидываю колесо и запиваю его бланком, оно стоит мне каких то денег и следующую неделю. Но сейчас в нашем распоряжении несколько бассейнов с бурлящей водой, красивый вид и целая ночь.
Я захожу в воду, лёгкая тревожность и мысль. Мне, вообще-то, не нравится плавать. Всегда нравилось - а теперь на берегу стоять, ждать, когда снова захочется зайти. Ир, ты сейчас точно про поплавать? Нет, смеюсь, отпускаю контроль и ложусь на спину.
Это просто приход, давай целоваться.

Из всех шестерых я позволю обнять и поцеловать себя только одной девчонке, и черт возьми, ставка сделана удачно.

Жінка зі сталі.

Це про Нелю, мою тітку.

3 роки тому померла її старша дочка у віці 18 років від раку головного мозку. Після багаторічних лікувань і страждань.
Пів року тому повісився її син у віці 18 років на подвір'ї будинку, якого вона знайшла зранку в петлі.
4 місяці тому померла її мама, яка, ймовірно, не витримала смерті онука.
Після почалась війна. Вона опинилася під окупацією в першу ж годину. Майже 4 місяці провела в підвалі під щоденними обстрілами. Врешті решт, змогла вибратися звідти. І тепер пише мені "Нагадай адресу твоєї мами, тільки їй не кажи, хочу зробити сюрприз ". Сталева жінка.

Да, мне правда до сих пор кажется, что всё происходящее нереально и мне нужно проснуться от кошмарного сна.

Я опять со своим Глуховским.
Или о том, почему «все русские виноваты».

ХАРЬКОВ-МОСКВА
 
«Сапсаном» из суетливой весенней столицы, от бурлящих Патриков, от московских театров – в партере яблоку негде упасть, цены заоблачные! – от битком набитых торговых центров и вечных пробок – и вы окажетесь в солнечном прохладном Петербурге. Будете гулять по набережным, щурясь на прохладном бризе, устроите себе небольшой тур по знаменитым, уже, кажется, на весь мир питерским гастропабам или по бесшабашным местным питейным заведениям. Кажется, Питер далеко, но вот же он, рядом  совсем – чуть больше семисот километров. Всего-то четыре часа скоростным поездом, и уже совсем другой вайб. 
 
А если бы «Сапсаны» шли не север с Ленинградского вокзала, а на юг – с Киевского, то за те же четыре часа москвичи приезжал бы в Харьков. Помню, маленьким я ехал через Харьков на юг, правда, обычным поездом. В Харькове стояли час. Все на перроне говорили по-русски, мы покупали пирожки с картошкой, семечки и малосольные огурцы. Осталось воспоминание на всю жизнь почему-то. 
 
Сейчас поезд Москва-Харьков прибыл бы прямиком в преисподнюю. В город, где российскими бомбардировками и обстрелами разрушены две тысячи домов. Многоэтажек, школ, больниц. В город, откуда уехала треть жителей, а остальные, цепляясь из упрямства за осколки своей старой жизни, каждый день рискуют погибнуть под осколками российских ракет и снарядов. В город осажденный безжалостным врагом, который показал, на что способен в Буче и Ирпене. 
 
Безжалостным врагом? Да кто же этот враг? Не те ведь люди, которые гуляют на Патриках, скупают всякую всячину в московских ТРЦ и торчат в пробках, мечтая скорее добраться до дома, где их ждет семья? Эти люди ведь просто люди, они не могут желать смерти другим таким же людям в таких же панельных домах, говорящих на том же самом языке, которых и зовут-то часто так же. Так? Не могут. Они же никаких преступлений не совершают, и стрелять ни в кого не стреляют. Что же они делают? 
 
А они делают вид, что ничего не происходит. Они стараются не обсуждать творящееся от них в каких-то четырех часах пути на адском «Сапсане». Благо, из Москвы харьковская канонада не слышна, а уж до Мариуполя из российской столицы вообще черт знает сколько ехать, да никому это и не интересно, где он! Если в «Яндекс» вбить запрос «Расстояние от Москвы до Ма…», то первым вылезают Мальдивы. Подскажу: до Мариуполя из Москвы на машине ехать пятнадцать часов. Пятнадцать часов за рулем от набитых публикой московских театров до театра с надписью «Дети», разбомбленного российскими ВКС. До того самого роддома. До «Азовстали», который сопротивляется, как Брестская крепость. 
 
Сопротивляется кому? Давайте не будем об этом, давайте не будем о войне, давайте и слово «война» говорить не будем, потому что не все ведь так однозначно. Давайте танцевать, пойдемте в ресторан, пойдемте в театр, да просто в ТЦ в киношку хотя бы, давайте притворяться, что жизнь идет своим чередом, что все нормально. Ну да, ну какая-то спецоперация, ну где-то какие-то азовские нацисты, ну и черт с ними, это ведь там, это не у нас с вами. И нам-то, между прочим, тоже не сладко: то Apple Pay супостаты отключат, то Макдональдс отзовут, думают, возьмут нас измором. А мы им назло будем все равно гулять и веселиться, напугали ежа голой жопой! Москва и Питер выглядят нормально, в них нормальная жизнь, такая же почти жизнь, как раньше.
 
Пузырь. В пузыре: тарелка с салатом или со щами, театральная сцена, киноэкран, дорога на работу, дорога домой. А того, что бурлит кровищей и гноем за пределами этого пузыря, из чего сейчас сделан весь остальной мир, как будто бы и не существует. Да вот только оно существует. Да, оно еще не прорвало плаценту, не хлынуло в жизнь каждого нашего человека кровью и гноем, но давление снаружи все сильней, и внутри пузыря оно тоже растет. 
 
Не ходят российские поезда и в Николаев, и в Одессу, и в Краматорск. В Бучу, в Донецк. Украина, населенную живыми людьми, которых российская армия убивает каждый день зря, просто так, ни почему и ни зачем, надежно отрезана от сообщения с Россией. Смотрим в тарелку, только ни в коем случае никуда не отводим взгляд. Ни на сантиметр. 

Но ведь это от имени России каждый день под лживыми, каждый день разными предлогами, осуществляются убийства и разрушения в Украине. И о них все равно становится известно людям в пузыре. Трупный смрад просачивается внутрь, плацента не может всего отфильтровывать. И вот еще страшней: смрад становится частью нормальности, убийства мирных людей под теми же именами и фамилиями, что у тебя, становятся частью нормы. Нормой становится на замечать это, не говорить об этом, а если говорить – то заготовленными государством штампами, заведомым враньем. Библейские запреты снимаются, даже доисторические табу отменяются, людоедству выискивается оправдание. 
 
Не надо верить, что новая нормальность будет похожа на нормальность прежнюю. Отрава уже проникла и в тело, и в душу, просто действует она не в одно мгновение. 
 
Мы отказываемся думать, что поезд из Москвы в ад идет четыре часа,  мы не собираемся ехать в ад из суетной весенней Москвы, но скоростная магистраль туда уже проложена, и теперь ад мчится по ней к нам. 

Не знаешь, что завтра будет, поэтому не хочу оставлять грустную историю, как последнюю запись на саммере.

Я хочу поблагодарить себя за то, что несмотря на зло, которое интенсивно врывается в жизнь, мне удаётся оставаться человеком. В понятие зло - я закладываю многое. В понятие человек - я закладываю многое.
Также хочу поблагодарить себя за то, что я способна анализировать и опираться на свои чувства, в первую очередь.

Несмотря на жестокость, которая всегда находила лазейку напомнить о себе - мне удаётся не быть агрессивной и сумасбродной, даже в моменты очевидного отчаяния.

Порой мне кажется, что я не дочь своей матери, потому что рост с таким индивидуумом - никак не пророчит формирование здравомыслящей личности.

Ничто не смогло испортить во мне то, что каким-то непостижимым для меня образом было заложено во мне изначально.

Я знаю, что ещё будет трудно. Вообще не понятно, что может быть.
Но я хочу себе пообещать, что в этих трудностях я должна мыслить здраво. Даже если это будет практически невозможно.
В любом случае, человека определяют его отношение, решения и поступки.